Морской Волк, том 2 - Страница 33

Общая схема боя, в котором с советской стороны принимали участие подводные лодки К-25 и К-22, а с немецкой кроме ЛК «Тирпиц» еще и КРТ «Адмирал Хиппер», ЭМ Z-23, Z-24, Z-28. Z-29 – приведена в предыдущей главе (посвященной потоплению «Хиппера» и эсминцев). Здесь же детально рассмотрим лишь повреждения «Тирпица» от крылатой ракеты и торпед.

Линейный корабль «Тирпиц» (водоизмещение 42900т.станд/52600т.полн, разм. 253.6х36х10.6м, 3 ТЗА, 138000л.с, скор.29узл, бронирование: пояс 320-170мм, верхний пояс 145мм, траверзы 220-145мм, башни ГК 360-130мм, палубы 50(80 погр)+80(95погр), скос главной палубы 110(120 погр), рубка 350-220мм, башни СК 100-40мм, ПТП 45мм. Вооружение 4х2 380, 6х2 150, 8х2 105, 8х2 37, 12х1 20. 2 катапульты, 4 гидросамолета. Экипаж 2608 чел) имел в том бою попадания: крылатой ракеты В-69 «Гранит» (разр.Остехбюро НКВД, 1942, опытный образец), торпеды 65-42 (разр.тот же) и 4 торпед 53-38у. Сведения о воздействии на корабль оружия и проводимой борьбе за живучесть получены опросом пленных из экипажа (включая адмирала О.Шнивинда, а также командира и офицеров корабля).

Попадание КР «Гранит» было в палубу, между кормовой надстройкой и трубой, в район катапульты (см.схему). Причем взрыв произошел после пробития верхней бронепалубы и ударе о главную палубу. Поражающее действие было в значительной степени усилено воспламенением остатка топлива КР, а также тем, что взрыв произошел в замкнутом объеме, ограниченном броней. В результате этого:

– главная бронепалуба (на участке 1 и 2 МО – носовые, валы левого и правого борта, 2 КО) была разрушена на площади свыше 50 кв.метров. Значительные разрушения в вышеперечисленных МО и КО, повреждения агрегатов, пожар в отсеках, разрыв паропроводов, выход из строя л/с – причем в наибольшей степени, от поражения паром.

– практически полное разрушение кормовой надстройки, вместе с кормовым КДП, как от взрыва, так и от последующего пожара, быстро распространившегося в сторону кормы. При этом были уничтожены зенитные установки N5-8 (спаренные 105мм), башни СК N5 и 6 (кормовые, левого и правого борта) уцелели, но нахождение в них л/с было практически невозможно из-за высокой температуры. Кормовые башни ГК по-видимому, сначала были боеспособны – однако затем, распространение пожара сделало невозможным пребывание л/с и в них.

– полностью уничтожена грот-мачта.

– деформирована дымовая труба.

– полностью уничтожена катапульта и самолеты.

– поврежден носовой КДП.

Следует учесть значительное влияние «вторичных» факторов. МО N3 (кормовое, центральный вал), а также все КО, кроме N2, не пострадали – однако взрыв и сотрясение вызвал «контузию» механизмов и нарушение работы котельной автоматики – в результате чего ход корабля упал с 25 до 8 узлов. Неоправданное применение высоких параметров пара (60 атм, св.500 С) приводило к большим потерям л/с при повреждении паропроводов (и последующем их ремонте).

Борьба за живучесть была затруднена тем, что значительная часть л/с в момент попадания находилась по «походной готовности» (аналогичной нашей БГ-2), в жилых помещениях, как раз в зоне поражения. Потому, для тушения пожара просто не хватало людей (командир аварийного дивизиона вынужден был подчинять себе людей из других дивизионов, чтобы сформировать полноценную аварийную партию). Также тушение пожара затруднялось периодическими взрывами 105мм и 37мм боеприпасов зенитных установок (первых выстрелов), находящихся на кормовой надстройке.

Тем не менее, благодаря отличной выучке л/с и хорошей организации борьбы за живучесть (традиционно для германского флота), всего через 20 минут пожар был в целом локализован (предотвращено распространение огня в нос), а в МО и КО – потушен, (чему способствовало поступление большого количества пара в отсеки). Пострадавший л/с был по возможности эвакуирован и заменен, повреждения паропроводов заделаны, работа котельной автоматики восстановлена – и инженер-механик доложил, что через полчаса гарантирует ход 20 узлов.

Тем не менее, пожар продолжал распространяться в сторону кормы. Здесь бороться с ним было сложнее, так как не хватало людей. По сообщению командира башни ГК «С» (кормовая возвышенная) дальнейшее нахождение в ней невозможно – просит разрешения оставить свои посты (телефонная связь сохранилась) – разрешение было дано. С большими трудностями, и потерями л/с, распространение пожара удалось остановить и здесь. Однако в МО N3, из-за огня над главной палубой, температура поднялась до 50-60 С, что очень затрудняло работу экипажа.

В целом следует отметить, что одно попадание КР «Гранит» хотя и нанесло линейному кораблю очень серьезные повреждения, и сильно снизило его боеспособность, все же не было для него смертельным. При отсутствии дальнейшего боевого воздействия, корабль имел все шансы благополучно дойти до базы. Хотя потери экипажа следует признать очень тяжелыми (по грубой оценке, больше трети, в том числе вышедших из строя – убитыми и тяжело ранеными, около 20 проц.).

Когда ЭУ корабля уже выходила на заданный режим (скорость увеличилась до 13 узлов, и продолжала расти), последовало попадание торпеды 65-42. Взрыв произошел под днищем, под МО N3, с образованием пробоины большой площади – точно определить невозможно, т.к. весь л/с МО N3 погиб, упомянутое МО полностью вышло из строя. Еще более тяжкими последствиям были – опять «контузия» механизмов, и многочисленные аварии в МО N1 и 2 – разрывы паропроводов, и нарушение уже произведенной заделки. Причем из МО N1 спаслось буквально несколько человек, а в числе погибших оказался главный инженер-механик (ком.БЧ-5), и это МО, заполненное паром, также вышло из строя. Что было очень опасным – так как взрывом была повреждена переборка, разделяющая МО 3 и 1, и МО 1 также начало затопляться водой. Также, по-видимому, в кормовой оконечности (телефонная связь уничтожена), была разрушена и противопожарная система – питание насосов; сдерживать распространение огня в корму стало нельзя – и л/с, отрезанный в корме, погиб весь (кроме нескольких, по показаниям свидетелей, самовольно оставивших корабль на плотиках – однако среди спасенных таковых не оказалось).