Морской Волк, том 2 - Страница 82

Акустики не подвели – ближним ГАК четко вывели на цель. Вроде бы фрицы что-то почуяли, начали разгоняться, на взлет – но в последний момент. И мы прошли по ними, глубина тридцать, на двадцати двух узлах. После чего сразу ушли на глубину, на всякий пожарный. Акустики доложили – шум моторов прекратился, но что-то там на поверхности плавает, в общем, долбануло их там неслабо. Пес с ними – бежим вслед за эсминцами, ход двадцать пять и продолжает расти, глубина триста. Чем ближе мы будем к Хебуктену, тем лучше.

Догнали. Идем в ордере, но сильно правее, ближе к берегу, и впереди. Дистанция – максимальная, чтоб только обеспечить связь. Доклад акустиков – «Ириша». «Еры-Ша», ЫШ, обговоренный сигнал, передан «Драконом». Тот самый. Значит, разведчик все ж сумел.

Боевая тревога! Ревун – и по всей лодке, топот бегущих ног, и лязг задраиваемых люков. Саныч, не подведи, если ты правильно определил наше место. ТриЭс, не подведи – матчасть в порядке? Вывожу лодку на оптимальную глубину, на скорости, обороты сбрасываем уже после. Рев за бортом – «Гранит» ушел.

Теперь можем лишь ждать. Если разведчик ошибся, или фрицы успели взлететь, кто будет над нами скорее, их пикировщики, или наши истребители?

Остаемся под перископом, подняв антенны – и связь, и РЛС. В воздухе пока чисто.

– Радио с «Куйбышева» – «Еры-Добро»!

Попали! Точно, в этой ветви истории, Хебуктен для фрицев очень несчастливое место! Авиаразведчику нашему за такое, орден, а то и Героя, ведь без него не вышло бы никак!

Дальнейший путь до меридиана Полярного был без происшествий. Здесь мы должны были расстаться с Зозулей, перешедшим на борт «Гремящего», наш же путь в сопровождении одного «Куйбышева» был в Северодвинск.

Подводная лодка U-435, командир корветтен-капитан Зигфрид Штрель. Баренцево море, 14 октября 1942

Вместо Атлантики болтаемся у своего же побережья, вблизи Киркенеса.

Встретить здесь русский или британский конвой можно лишь в пьяном бреду. Но мы не жалуемся. Поскольку время сейчас очень не спокойное – со всех сторон. За два месяца наша 11я флотилия потеряла половину – тринадцать U-ботов из двадцати шести списочного состава. И лишь два потоплены англичанами в честном и открытом бою – а одиннадцать сгинули в русских льдах, неизвестно от чего, причем это были ВСЕ ушедшие туда. В отличие от британцев, русские непредсказуемы – один черт знает, что они придумали в этот раз! И пока не прояснится, лучше туда не лезть.

Тем более, если не вернешься, семью в концлагерь. Где наш добрый «папа» Дениц? Теперь нами командуют черные. Планы в штабах конечно, составляют наши – не лавочники же и мясники! – но если что случится, угадайте, кто будет отвечать по всей строгости, надежный партийный товарищ, или какой-то офицер кригсмарине? Слышал, что нескольких уже разжаловали и послали на фронт, под Сталинград. И еще гестапо – допрашивает всех, выясняя, кто был больше дружен с предателем Грау? Кто был дружен с кем-то из экипажа Грау? Кто знает тех, кто был дружен с кем то из экипажа Грау? А с экипажами других пропавших лодок? А не замечал ли кто чего-нибудь подозрительного? А отчего вы в прошлый раз про это же говорили другое? И без всякого отдыха, как при «папе» было, вернулись живыми, гуляй! – теперь же, боекомплект приняли, запасы пополнили, техобслуживание провели, и снова в море, после победы праздновать будете.

Так что, миссия глупая и бесполезная, но безопасная, караулить пустое море вблизи своей же базы, была бы самым лучшим вариантом – не до орденов, пересидеть бы! Если б не навязанный нам партайгеноссе. Обязательный довесок, положенный отныне в каждом экипаже. И нам – достался. Не орет, не спорит, не отменяет мои приказы, не грозит снять с должности – вообще, молчит. Просто ходит с блокнотом, сует нос во все – и так же молча записывает. Что нервирует – много больше. Когда даже лежа на койке, мучительно вспоминаешь, а не сказал или сделал ли ты что-то не то. Потому – все на субмарине идет строго по уставу. Люди даже разговаривать боятся не по делу, чтобы не попасть на карандаш. Черт знает, что он там понаписал, про кого, и кому после предъявит?

А теперь представьте вот так, неделю. В замкнутом пространстве размером чуть больше плацкартного вагона. И все точно по уставу, на все пуговицы, без лишнего слова и жеста. Медленно сходишь с ума. И ждешь – хоть бы что-то случилось!

Дождались. Радио с берега – русские напали на наш конвой у Порсангер-фиорда. Конвой полностью уничтожен, лодка U-703 предположительно потоплена, на связь не выходит. Нам приказ – перехватить русских на отходе. Такой же приказ получила U-403, чья позиция между нами и «семьсот третьей». Задача не кажется трудной – рядом свой берег, и базы люфтваффе. Если при атаке конвоя в Атлантике, корветы вцепились бы в нас как бульдоги, а один-два могут даже остаться в районе атаки, сутками карауля субмарину, ползущую на глубине тихим трехузловым ходом, пока в отсеках нечем будет дышать – то здесь это не грозит. Простая, почти учебная задача: обнаружил, занял позицию, выстрелил, попал.

Курс вест-норд-вест, семнадцать узлов. С учетом наиболее вероятного пути отхода русских к своим базам. Нам везет – всего через пару часов видим мачты на горизонте. Три корабля, идут встречным. Я думаю, что фортуна повернулась к нам лицом. Нам достаточно лишь чуть отойти в сторону, идеальная позиция для атаки, это на курсе цели, чуть в стороне. И лишь ждать, когда противник сам впишется в прицел.

Странно только что не было сообщения от U-403. До атаки, или после – но она обязана была выйти в эфир! Ведь судя по курсу, русские, если это были они, прошли прямо через ее позицию!